| Пн, Окт 26, 2020 05:05am [Аноним] - 1300 d back | ↑↓ |
|---|
Срок выполнения ультиматума, который находящаяся за границей Светлана Тихановская предъявила Александру Лукашенко, истекает в воскресенье 25 октября. Экс-кандидат в президенты Беларуси назвала три требования: отставка Лукашенко, прекращение насилия на улицах и освобождение всех политзаключенных. В случае их невыполнения Тихановская пригрозила массовыми протестами и национальной забастовкой.
Этот ультиматум - реакция оппозиции на повышения градуса насилия со стороны Лукашенко, считает оппозиционный политик, активистка и директор гражданской инициативы "Наш дом" Ольга Карач. В интервью Константину Эггерту Карач рассказала, почему Евросоюз так мягко реагирует на события в Беларуси, есть ли у белорусской оппозиции связи с Москвой и за что белорусы начинают ненавидеть Путина.
Константин Эггерт: Подходит срок "народного ультиматума", который Светлана Тихановская от имени оппозиции и протестующих предъявила Александру Лукашенко. Не похоже, что Лукашенко уйдет. Что будет дальше?
Ольга Карач: Понятно, что Лукашенко уходить не хочет, хотя многократно заявлял о том, что он "синеющими пальцами за власть не держится". Но практика показывает, что он держится не только пальцами, но и зубами, ногами и всем чем угодно. Лукашенко пытается решить проблему тем, что повышает градус насилия, в надежде, что белорусское общество ответит насилием. Но в этой ситуации мы не отвечаем насилием, а ведем очень мирный протест.
Есть определенный консенсус в белорусском обществе, что протест будет исключительно мирный. Все провокации шли со стороны силовых структур. Когда одна сторона в конфликте повышает градус, второй стороне нужно либо отступать, либо тоже повышать градус конфликта. Поэтому логично, что идея "народного ультиматума" возникла как ответ на повышение градуса конфликта со стороны Александра Лукашенко. Поэтому не так уж и важно, что будет происходить после 25 октября, остановится вся Беларусь или нет.
- Но Тихановская пообещала, что остановятся белорусские предприятия. Этого не произошло до этого, хотя были забастовки. Этого, скорее всего, не произойдет и сейчас. Стоило ли делать такие глобальные заявления, зная, что, вероятнее всего, коллективная индустриальная промышленная Беларусь не остановится?
- На самом деле этого никто не знает, потому что ситуация меняется каждый день. Как говорят или шутят в Беларуси, у белорусского протеста есть единственный лидер - это Александр Лукашенко. Именно благодаря ему протесты не останавливаются ни на минуту, и когда люди уже устают протестовать - а, безусловно, такая усталость, конечно, есть - он обязательно выходит на сцену, говорит какие-нибудь особо умные слова, и белорусские протесты начинаются с новой силой.
Поэтому, никто не знает, что будет завтра, какие будут реакции. И никто не может прогнозировать ситуацию даже на неделю. Конечно, есть риски, что белорусские предприятия не остановятся. Я даже думаю, что, скорее всего, они не остановятся. Но здесь ситуация такая: Лукашенко идет ва-банк и пытается пробовать все методы, чтобы любыми способами остаться у власти. В том числе уже начинает обещать отдать 71 президентское полномочие кому-то и дает честное слово, что он еще один срок пробудет и обязательно уйдет. То есть, он пытается успокоить протестующих. Я бы хотела подчеркнуть, что на данный момент Светлана Тихановская не является мотором протестов. Она является, безусловно, символом, она является тем человеком, за которого проголосовало 9 августа белорусское общество, у нее есть мандат общественного доверия, но не более того.
- А кто мотор?
- Мотор - это белорусская власть, от которой все люди устали за эти 26 лет, и которую белорусское общество хочет убрать.
- Светлана Тихановская встретилась с канцлером Германии, с президентом Франции. Польша и Литва действительно оказывают довольно серьезную поддержку белорусскому гражданскому обществу. Но реакция Евросоюза довольно мягкая. До последнего момента шла дискуссия, а что же все-таки делать с самим Лукашенко: то ли вводить санкции, то ли с ним все-таки надо говорить. Как вы это воспринимаете: это поддержка Европейским Союзом белорусских протестов, белорусской демократии или нет ?
- Самое сложное - это менять привычки и устойчивые паттерны поведения. За 26 лет правления Лукашенко у Евросоюза выработались такие привычки и паттерны поведения в отношении Беларуси. Эта политическая шизофрения, как я это называю, уже существовала давно, с 1996 года, после непризнанного референдума. (В 1996 году Александр Лукашенко провел референдум по внесению изменений и дополнений в конституцию. В результате, он получил неограниченные полномочия власти. Итоги того плебисцита не признали президиум Верховного совета Беларуси, многие государства, международные организации - ОБСЕ и Совет Европы. - Ред.)
С одной стороны, Лукашенко, вроде, нелегитимный президент, который захватил власть вооруженным путем - а я напомню, что тогда Лукашенко ввел войска в парламент и разогнал белорусский независимый парламент с помощью армии силовиков. С другой стороны, он - представитель некоей власти, у него есть некий мандат.
|
|
