|
| Сб, Ноя 7, 2020 02:23am [Аноним] - 1281 d back | ↑↓ |
|---|
Интервью с командиром снайперского взвода 58-й бригады Вооруженных сил Украины Сергеем Варакиным.
Нам удалось посетить базу знаменитого снайперского взвода 58-й бригады ВСУ, которым командует Сергей Варакин под позывным «Смайл». Этот человек находится на войне с первых ее дней: начинал в качестве волонтера, а затем сам взял в руки оружие и возглавил целый взвод. Сергей рассказал о своем тяжелом детстве, перерождении украинцем, волонтерской деятельности, войне на Востоке, ощущениях при убийстве врага и особом чувстве юмора у снайперов.
«Было очень тяжелое детство»
Заходя на базу снайперов, чувствуется атмосфера дружбы и побратимства. Во взводе служат как женщины, так и мужчины. Каждый из них - настоящий профессионал своего дела. Все бойцы были приветливы и сразу предложили различные вкусности. Они много шутят и улыбаются, а ведь это те люди, которым довелось не единожды видеть смерть.
Мы с Сергеем Варакиным завариваем чай и для более открытого разговора выходим во двор, где никого нет. До позиций сепаратистов «подать рукой». Вместе с нашим собеседником садимся на деревянную лавочку, Сергей закуривает и начинает рассказывать о своей жизни до войны.
Родился я в городе Бердичеве Житомирской области в потрясающей и замечательной семье. Моя мама - преподаватель, а отчим всю жизнь работал на одном предприятии. Он воспитывал меня с пяти лет, и я люблю его как родного отца. Все хорошее мне привил именно отчим.
Детство у меня было своеобразное и очень тяжелое. Я был тяжелым подростком и много не хорошего чудил. Меня постоянно наказывали, но когда я вырос, поблагодарил родителей за это. Мои юношеские годы начались рано, потому что в 16 лет я ушел из дома. В жизни было разное - и хорошее, и плохое. В принципе я делал много плохого в своей жизни и об этом очень сожалею. Однако сожалеть ты начинаешь с возрастом, когда к тебе приходит какая-то мудрость и жизненный опыт.
С 16 лет я начал работать. Но на многих работах не задерживался, поскольку во мне всегда боролось чувство справедливости. Всегда возмущали начальники, которые пренебрежительно ко мне относились. Когда убежал из дома, начал работать грузчиком на рынке, расположенном на Нивках в Киеве. Потом меня заметил один очень «серьезный» человек из группировки «Москвы». Однако он оказался добрым и интеллигентным человеком, который мне сильно помог в жизни. Первый толчок во взрослую жизнь дал мне он. Этот человек взял меня под свою опеку.
Самый большой плюс в моей жизни - коммуникабельность. У меня эта способность была сильно развита, и я всегда находил общей язык с любыми людьми. Даже сейчас в армии мне это очень сильно помогает, потому что могу найти общий язык, как с солдатом, так и с генералом. Нужно просто подойти, открыть рот и высказать все, что ты думаешь. Только так ты получишь нужный результат. Подобные качества люди ценят и уважают. Главное все делать искренне.
Как я и говорил, трудиться приходилось в разных местах: был и грузчиком, и официантом, работал на заправке и устанавливал окна. Но потом я начал работать на себя, сделав маленькую фирму. Мы занимались изготовлением и доставкой металлопластиковых окон.
«На следующее утро проснулся украинцем»
До конца 2013 года я, скорее всего, был обычным «хохлом». Жил своей жизнью и делал, что хотел. Но в один прекрасный вечер, когда я сидел и смотрел новости о событиях на Майдане, во мне что-то щелкнуло. И на следующий день я захотел туда поехать и посмотреть на все происходящее своими глазами, чтобы понять, что такое Майдан. Я съездил, посмотрел и вернулся домой, став активно наблюдать за всем происходящим.
Это продолжалось до тех пор, пока на Майдане не начали убивать людей. После этого все. Был один Сергей, а на следующее утро я проснулся уже другим человеком. Я проснулся украинцем. Мне хотелось помочь, мне хотелось что-то сделать и изменить. Именно тогда началась моя волонтерская деятельность и активная гражданская позиция.
Рано или поздно общество должно было «рвануть». Ведь мы наблюдали тот беспредел, который творила власть и семья Януковича. Видели, что «чудил» его сынок. Людей грабили, отжималась собственность. Например, у нас были фермеры и на их поля могли спокойно заехать чужие комбайны. Фермеры, конечно же, возмущались, но сразу появлялись микроавтобусы с автоматчиками и на этом все. Поэтому многие были уверены, что такой режим народ не сможет долго терпеть. Украинский народ очень терпеливый, но приходит пора и происходит «взрыв».
«Ты враг и тебя нужно расстрелять»
Когда на Украину напали русские, у меня было недоумение. Потому что все мои родственники по родному отцу живут в России. Вообще никогда не мог подумать, что мы будем воевать с Россией. Я был далек от политики и не понимал, что Россия давно вынашивала план по нападению на Украину. И она с каждым днем его продвигала и до сих пор это делает. Путин просто не может отпустить Украину в «свободное плавание». В результате я был очень возмущен, когда все случилось.
Еще с весны 2014 года я начал ездить в зону АТО и видел, как все происходило. Видел все разрушения. Поэтому никогда не понимал, как люди могут звать на свою землю «русский мир». Какой «русский мир», если их дома разрушались этим же «русским миром»? Но они все равно его звали. Многие из местных жителей говорили: «Россия придет и нам поможет». Первое время было настоящей жестью. Потом люди начали потихоньку прозревать. Они видели, как боевики отжимали, грабили и насиловали.
Но осознание пришло не ко всем. Узнав, что я занимаюсь волонтерской деятельностью, мои родственники из России говорили: «Сережа ты не прав. Путин вам во всем поможет. Забирай семью, приезжайте к нам. Мы вас приютим». В ответ я сказал: «Вы что на приколе?». Когда же они узнали, что я пошел воевать, они написали смс, которое у меня до сих пор сохранено в телефоне: «Ты враг и тебя нужно расстрелять». После этого мы перестали общаться.
«Одни умирают под обстрелами, а другие кайфуют на речке»
Чем ближе наш разговор с Сергеем Варакиным подходил к теме войны, тем холоднее становилось на улице. Вокруг стояла тишина. Складывалось полное ощущение того, что война здесь давно закончилась. Хотя совсем рядом находится дом, который является напоминанием о том, что боевые действия до сих пор идут. Пулевые отверстия, поврежденные от осколков стены и разбитые окна стали его неотъемлемыми «атрибутами». После небольшого перерыва мы продолжили наш разговор.
В начале войны я окончательно понял свою жизненную позицию и когда все начали собирать помощь бойцам, мы с друзьями начали ее возить на Донбасс. Возили мы очень много. Я менял масло в машине раз в месяц. Мог по две тысячи километров ездить и не спать. И мчался, мчался, мчался, потому что понимал - без нашей помощи ребятам будет капец.
В начале войны нашим бойцам не хватало всего: от питьевой воды до спичек, гвоздей, мыла и носков. Были такие места, где ребята пили воду из радиаторов. Тогда армия была совершенно недееспособная. Если брать 2014 год и сегодняшний день, мы семимильными шагами скакнули по обеспечению, усовершенствованию и качеству нашей армии. Она стала абсолютно другой.
Было много всего за время моей волонтерской деятельности. И когда после многочасового обстрела въезжал в Днепропетровскую область, открывалась совершенно другая картина. Только что ты был под обстрелом и мог, скорее всего, погибнуть, а тут заезжаешь и видишь полные пляжи людей, где играет музыка и все балдеют. Хотя два часа назад мы были в полной ж*пе. Все это не укладывалось у меня в голове. Как такое может быть? Одни сейчас умирают под обстрелами, а другие кайфуют на речке. Я понимал, чем больше будет таких как мы, тем скорее прогоним врага. Но как оказалось, чего-то было недостаточно.
И все же с особыми ощущениями вспоминаю 2014 год, когда многие люди объединились и начали активно помогать стране. На тот момент мы увидели, что такое украинский народ и нация. Это было круто.
«Когда убиваешь первого врага, в тебе борются добро и зло».
С каждым разом война все больше меня затягивала. И в один момент я понял, что мне не хватает подобного адреналина. Понял, что слишком мало, наверное, делаю в качестве волонтера. Поэтому взял оружие в руки и пошел воевать. Мы помогали одной группе парней, которые действительно являются патриотами. Именно к ним я присоединился уже в качестве бойца. И мы стали партизанить.
Первые мои бои были еще тогда, когда мы занимались волонтерской деятельностью. И таких моментов случалось много, потому что это был 2014 год и бои шли целыми днями. И какой-то один бой я никогда не выделял. Но в наиболее жесткие п*издорез мы попадали в городе Амвросиевке Донецкой области. Это место всегда было жесткое. Там даже в магазин было страшно ходить. В магазин мы ходили по 6-7 человек: четверо становились по углам магазина, а снайперы ложились на дорогу.
И все же я никогда не выделяю конкретный по важности бой. Многие говорят о важности битв за Донецкий аэропорт или Иловайск. Однако каждая битва и каждое освобождение своих территорий - это и есть важный бой. Очень неправильно, когда одни бойцы говорят, что очень важная была битва за Донецкий аэропорт и при этом забывают, насколько важной была битва за аэропорт в Луганске. Об этом действительно мало говорят. Поэтому никогда не буду разделать какую-либо битву на более или менее важную. Каждый бой - это смерть и потери. Каждый бой - это освобождение нашей территории.
Я множество раз мог погибнуть. Но мне почему-то везло и это меня настолько расслабило в свое время, что я вообще ничего не боялся. Это, скорее всего, плохо. Мне мои друзья говорили: «Серый, почему ты без бронежилета? Почему ты без каски?». А мне вот как-то постоянно везло и у меня появилось дебильное бесстрашие. Вот за своих бойцов я очень переживаю, хотя и не подаю вида. Когда они ходят на выходы, я настолько нервничаю, что много курю и не сплю. Ведь у меня есть пара бойцов, которые очень любят полазить не там, где надо. И я очень за них переживаю. Если они не выходят на связь в условленное время, меня всего трусит. Просто мы слишком много убитых бойцов возили, и я видел, что это такое, когда привозишь родным останки их мужей и сыновей. Боялся больше всего, что когда-нибудь привезу своего бойца родным. Боялся, как я буду смотреть им в глаза и что скажу.
Когда убиваешь первого врага, в тебе борются два человека. В тебе борются добро и зло. Добро тебе говорит: «Ты все правильно сделал. Тут либо ты, либо тебя». А зло говорит: «Да, надо постоянно убивать. Это же враг». Очень многие люди по-разному воспринимают смерть. Одни очень тяжело воспринимают, другие спиваются или уходят с ума. У нас такого, слава Богу, не происходило. Нечто приближенное было единственный раз, когда мой боец на расстоянии 1680 метров стрелял бронебойно-зажигательной пулей и враг загорелся. Он просто стоял на месте и горел. Обычно мой боец возвращался с заданий довольным своим результатом, а в тот раз пришел и пару дней ни с кем не разговаривал. Мы все спрашивали: «Что случилось?». А он говорил: «Я впервые увидел, как человек горел после выстрела, а не просто упал и умер».
Быстро освоить военное искусство мне удалось благодаря тому, что всю свою жизнь я чего-то добивался. Все и всегда старался делать досконально хорошо. Вдобавок это должно нравиться. Ты должен этого хотеть. Всегда своим друзьям советую: «Если работа не нравиться - увольняйся». Работа должна приносить удовольствие. Я обожаю то, чем занимаюсь. И даже не хочу повышения в званиях и какого-то карьерного роста в армии, то есть мне достаточно быть тем, кто я сейчас. Благодаря своим определенным качествам и повстречавшимся в моей жизни побратимам я горжусь тем, что сделал. Подтверждением этому является факт того, что большая часть моего подразделения все эти годы никуда не уходит. Мы дальше продолжаем воевать, служить и каждый день надеемся, что вот-вот пойдем освобождать наши территории от всякой путинской х*йни.
«Без хорошего юмора воевать очень сложно»
О своих бойцах Сергей Варакин говорит с особой теплотой и даже немного отеческой любовью. Ведь за годы войны они давно стали настоящей семьей, закаленной боями и другими трудностями. Он задумывается и вспоминает, как несколько лет назад возглавил взвод и что сделал первым делом.
Став командиром взвода, сразу построил всех бойцов и показал на тех, кому нужно уйти. Я видел, что ничего хорошего из них не выйдет. Потом начал собирать коллектив и делал это долго. Сам процесс длился года два. Бойцам я пообещал: у них будет все необходимое для современного воина, не будет армейского дебилизма и они смогут развиваться.
В мое подразделение нельзя попасть просто по предписанию. В таких случаях я говорю: «Давайте сначала посмотрим на человека». Будь он хоть супер бойцом или стрелком, но если не приживется в нашей семье, то просто не сможет здесь находиться. Поэтому у нас всегда было три условия. Во-первых, в моем подразделении никто не пьет. Во-вторых, соблюдение дисциплины, то есть все должны прекрасно понимать и уважать друг друга. Не должно быть как во многих других подразделениях, где под замок прячешь зубную пасту, поскольку ее украдут. У нас же такого вообще нет и все всегда открыто. Даже мысли никогда не было, что кто-то может что-то украсть. В-третьих, это прижиться в нашем коллективе. Человек приезжает и если в течение пары недель общения он не приживается у нас, ему придется покинуть подразделение.
За проведенные вместе с моими бойцами годы я понял, что врачи со своим юмором просто «отдыхают», поскольку у снайперов он очень «черный». У нас всегда весело. Мы всегда готовы друг друга «подколоть». С этого у нас начинается утро. Без хорошего юмора воевать очень сложно. Иначе можно сойти с ума.
Мне бы очень не хотелось, чтобы в Украине оставалась «совковая» армия. Сейчас команда фонда «Повернись живим» проводит классные тренинги. Они учат руководить бойцами без устава. Подобный подход полностью поддерживаю и все последние годы этим занимаюсь. Я считаю, что можно абсолютно спокойно сделать из ребят классных бойцов без «совковой» уставщины.
Единственное чего до сих пор не хватает современной украинской армии - это тех мотивированных и патриотичных бойцов, которые в 2014 году пошли воевать не ради зарплаты. Если тогда в глазах парней можно было увидеть воинов, то сейчас люди приходят в армию как на работу. Они не приходят служить, не приходят воевать. И этого даже не скрывают.
Рад, что в своем подразделении сохранил тех бойцов, которые воюют с 2014 года. Это действительно достойные ребята и очень крутые бойцы. Горжусь тем, что они в моей семье, а я в их. К сожалению, сейчас мало таких бойцов и подразделений, где сохранилась аура той святости, ради которой мы все это начинали.
«Моя главная цель - победить в этой войне»
Сейчас боевики установленного перемирия не придерживаются, каждый день есть обстрелы. Не бывает ошибочных или нечаянных обстрелов. Если враг обстреливает, то делает это намеренно. А к тому, что мы в такие моменты должны не отвечать, отношусь крайне категорично. Ведь мы не пришли сюда отсидеться и просто зарабатывать. Мне стыдно, что я сейчас получаю зарплату и ничего не делаю для этого. Ни разу не видел такой войны: они там сидят, мы здесь сидим и чего-то ждем. Чего мы ждем? Кого мы ждем? Враг же не ждет. Он себе спокойно строит новые позиции и подбирается к нам. И когда придет момент, враги будут иметь большее преимущество, чем мы.
Не должно быть замороженного конфликта. Мы же не будем ждать 30 лет? Однозначно нет. Есть наши территории - Донецк, Луганск и Крым. И мы их должны вернуть. Почему какая-то страна пришла ко мне домой, молча поселилась, н*асрала, повыбивала окна, побила посуду и указывает, что мне делать? Так не должно быть.
О своем будущем пока не задумываюсь. Моя главная цель - победить в этой войне.
|
|
Chicago.Ru не несёт ответственности за достоверность размещенной информации © 2000-2024 Chicago.Ru
|
